Два друга

В давние времена жили два друга — Байбур и Гамбур. Между их жильем было расстояние, которое можно было одолеть лишь за три месяца. На старости лет, чтобы узнать о здоровье друг друга, они пускали стрелы в стену.
Однажды Байбур затосковал по своему другу и пустил в сте­лу две стрелы.
«Если Гамбур жив и здоров, на стене выступит капля молока. Если же он занемог, на стене выступят три капли крови»,— по­думал он.
На стене выступили три капли крови. Желая помочь своему другу, Байбур с железной кровати перешел на деревянную.  В дом пошел старший сын Байбура и спросил отца:
—  Дада, ведь неудобно перед людьми, если ты будешь лежать па деревянной кровати! Что случилось? Расскажи о своем горе.
—  Мой друг Гамбур занемог. Разделяя его горе, я перешел на деревянную кровать,— сказал отец.
—  По   своему   желанию   перейдешь   на   железную,— сказал старший сын и вышел.
Вошел средний сын и спросил о том же, о чем старший.
—  Пошел вон! — закричал отец. Но средний сын настаивал:
—  Расскажи о своем горе. Нехорошо, что ты лежишь на дере­вянной кровати.
Отец рассказал ему о своем горе, и средний сын ответил так же, как и старший:
—  Па своему желанию перейдешь на железную кровать.
Вошел младший сын и задал тот же вопрос, что и старшие братья.
—  Ты не лучше своих братьев,— закричал отец па младшего сына и прогнал его.
Но младший сын настаивал, и отец рассказал ему о своем го­ре. Тогда младший сын спросил у отца:
—   Есть ли у тебя конь, есть ли у тебя оружие, чтобы опо­ясаться, дада?
Отец достал из сундука оружие, передал сыну и сказал:
—   Вон под тем холмом стоит конь. Имей в виду: он бросится на тебя, чтобы убить. Не успеет он выскочить из-под холма, стать на дыбы, как ты должен его взнуздать, оседлать и сесть на него.
Как отец и говорил, из-под холма выскочил конь и бросился на младшего сына. Но тот накинул на него уздечку, оседлал и вскочил в седло. Тогда младший сын спросил отца:
—  Дада, что ты делал, когда отправлялся в путь?
—  Когда я отправлялся в путь, я делал три круга вокруг до­ма и перескакивал на коне через ограду,— сказал отец.
Отец дал младшему сыну печатку с пальца, чтобы по ней его узнал Гамбур.
Взял младший сын печатку, надел ее на палец, сделал вокруг дома три круга, перескочил на коне через ограду и отправился в путь.
Дорогу, которую Гамбур и Байбур одолевали за три месяца, младший сын Байбура одолел за месяц. Подъехал он к селу, при­шел на пхохане и спросил, где живет Гамбур. И поехал сын Байбура к башням, на которые указали ему люди. Гамбур выгля­нул в окно и сказал:
—  Если ты прибыл за плохим, достанется оно тебе. Если при­был за хорошим, да не лишишься ты его!
- Я прибыл с хорошим намерением, я сын твоего друга Бай­бура — Баймурза.— И юноша протянул в окно руку с печаткой на пальце.
Увидя па пальце печатку Байбура, Гамбур вспомнил с лю­бовью своего друга, прижал руку Баймурзы к сердцу. Затем он поспешил к Баймурзе, ввел в дом сына своего друга, обо всем его расспросил. Зарезал барана усадил гостя за стол. И Баймурза за столом спросил Тамбура:
—  У тебя нет дочери или сына?
Гамбур ответил, что у него нет ни дочери, ни сына. После обе­да Баймурза решил прогуляться по селу и попросил дать прово­жатого. Гамбур пригласил своего соседа. Когда Баймурза и сосед вышли, тот рассказал, что у Гамбура были семь сыновей и одна дочь и эту дочь похитил нарт-орстохоец Асран, а братья поехали за сестрой и погибли.
—  Мы не будем больше ходить по селу. Прошу тебя, никому не говори о том, что ты мне рассказал,— сказал Баймурза.
И они разошлись.
Приходит Баймурза к Тамбуру и говорит:
—  Я за всю жизнь ни разу не спал в комнате, постели мне
во дворе.
Постелили ему во дворе. А посреди ночи Баймурза встал, оседлал коня и тайно от Тамбура поехал в горы к нарт-орстхой-цу Асрану.
Через семь дней и семь ночей он прибыл в горы, где стоял желтый дым от цигарки одноглазого нарт-орстхойца, пасшего отары овец.
—  Ассалам-алейкум! Да не будет приплода твоим овцам, зл-дей! — обратился Баймурза к нарт-орстхойцу Асрану.
—  Ва алейкум-салам!  Люди желают приплода моим  овцам, а ты почему не желаешь? —спросил Асран.
—  Я говорю это потому, что не желаю приплода твоим овцам. Скажи мне, где ты держишь своих овец? Где твое жилище?
—  Я держу своих овец в таком-то месте. Там и мое жилище. Но сейчас я не могу вернуться с овцами. А ты пойди, но тебя мо­гут не впустить мои собаки. Вот этой шапкой отпугнешь их.— И Асран бросил Баймурзе свою шапку.
—  Я не ребенок, чтобы таскаться о твоей шапкой! —      Бай-мурза пинком отбросил шапку Асрана.
Когда Баймурза направился к его жилищу, варт-орстхоец сказал:
—  Сорви во дворе с яблони яблоко и съешь его. Возьми топор и наруби дров. Выпусти из вагона десять баранов. Наполни котел водой. Приготовь кукурузной муки. Пойди в лес и наруби сухих дров для растопки.
Ни один из семерых братьев — сыновей Тамбура — эти пору­чения не смог выполнить.
Только Баймурза пришел во двор нарт-орстхойца, как на него бросились семь собак, которых он убил ударами шашки. Баймурза потряс яблоню, вырвал ее с корнями из земли, нарубил дров. Принес в котле воды и.поставил его на очаг. Взял со стены дечиг-пандар и долго играл на нем, а затем расколол его на щенки и разжег ими огонь. Потом отодвинул от входа в загоны огромную скалу,   вывел   баранов,    зарезал    их   и   мясо    бросил   в   котел.
В это время возвратился нарт-орстхоец и злобно спресил у Баймурзы:
—  Ты почему убил моих собак?
—  А что ж, я дал бы им разорвать себя? — спросил Баймурза.
— Ты играл на дечиг-пандаре, но почему сломал его? — спросил Асран.
—  А что ж, я должен был, как женщина, собирать щепки для
растопки? — спросил Баймурза.
—  Воды ты принес?
—  Да, принес.
—  Куда дел десять баранов?
—  Я их зарезал, и мясо варится в котле,— ответил Баймурза.
Нарт-орстхоец не осмелился драться с Баймурзой и вышел. Баймурза съел мясо десяти баранов и лег отдыхать. Когда он ус­нул, вошел нарт-орстхоец и стал варить себе кашу. Когда каша сварилась,  Баймурза проснулся,  выгнал  нарт-орстхойца и съел
всю кашу.
— Лучше умереть сейчас, чем умереть от голода и жить в страхе. Мы должны драться,— сказал Асран Баймурзе.
— Хорошо, будем драться,— сказал Ваймурза, схватил нарт-орстхойца и всадил его по колена в землю.
Затем нарт-орстхоец схватил Баймурзу и всадил его в землю.
-Я только теперь вошел во вкус драки,— сказал Баймурза
и всадил его в землю по самые уши.
Тогда нарт-орстхоец сказал:
—  Что бы ты ни делал, смерть меня не возьмет. Расколи мой череп и вытащи коробку, в которой находятся три ножа. Этими ножами убей меня, я не  в силах  переносить такие страдания.
Ударом шашки Баймурза расколол череп нарт-орстхойца, вы­тащил коробку, а из нее три ножа и сказал:
—   Я тебя не буду убивать, и ты будешь вечно мучиться, если не скажешь, где семеро братьев и дочь Тамбура.
—  Дочь Тамбура на верхнем этаже башни, а семь братьев к подвале башни, зажатые в тисках.
Спустился Баймурза в подвал, освободил из тисков семерых братьев и поднялся к дочери Тамбура на верхний этаж башни. Увидев его, дочь Тамбура вскрикнула:
—  Если нас увидит Асран, он убьет нас! Уходи скорее!
—  Асран теперь ничего не сделает — я убил его. Я сын друга твоего отца, Баймурза, прибыл сюда, чтобы освободить тебя,— ска­зал Баймурза девушке.
Баймурза    убил   Асрана,   забрал   его   отары   овец и с семью сыновьями и дочерью Тамбура отправился в обратный путь. Семь дней и семь ночей царило веселье в доме Тамбура. После   этого   решил   Баймурза   возвратиться   к   своему   отцу
Байбуру.
Ехал он, ехал и очутился на развилке дорог. Стоял Баймурза в раздумье, не зная, какую дорогу выбрать, а затем вспомнил сло­ва Тамбура:  «Дорога к восходу солнца опасна, дорога к заходу
солнца безопасна».
Но все-таки он поехал в сторону восхода солнца. По дороге он увидел башню чернее угля. Из этой башни вышла девушка чернее угля и сказала Баймурзе:
—  По  этой  дороге   пройдет  Черный   хожа.   Мне   жаль  твою круглую голову. Не ходил бы ты по этой дороге!
—  Черный хожа пусть делает что хочет, а ты зайди обратно
в башню.
И   Баймурза   поехал   дальше   и встретился с Черным хожей.
—   Птица, пролетающая над моим краем, боится перышко бро­сить, звери на моей земле боятся след оставить. Так почему же ты без разрешения вступил в мой край? — закричал верный хожа. Баймурза ответил:—  Не вини меня. Я три месяца плутаю, но больше не появлюсь в твоем крае.
—  Нет, я не могу простить тебя. Всех, чья нога сюда ступает, я лишаю головы! — сказал Черный хожа.
—  Я извинился за то, что очутился в твоем краю. Но если ты так говоришь, то и твою голову должна постигнуть участь дру­гих! — сказал Баймурза и шашкой снес Черному  хоже голову.
Едет он дальше, и встречается ему в пути красная башня. Выходит из башни девушка краснее огня и говорит:
—  Не ходил бы ты по этой дороге. Сюда идет Красный хожа. Мне жаль твоей круглой головы, которой он тебя лишит.
—  Красный хожа пусть делает что хочет, а ты зайди обрат­но.— И Баймурза поехал дальше.
Встретился он с Красным хожей. Красный хожа повторил сло­ва Черного хожи. Баймурза и Красному хоже снес голову.
Едет Баймурза дальше, и попадается ему в пути белая башня, из которой вышла девушка белее молока и сказала те же слова, что и прежние.
Он ее отправил в башню, а Белого хожу, как Черного и Крас­ного, лишил головы.
Едет дальше Баймурза. Устал и прилег отдохнуть. Во сне он увидел Малх-Азни, дочь падчаха. Проснувшись, он поклялся, что не возвратится домой, пока не найдет ее. Поехал он дальше и встретился с одним человеком.
—  Ассалам-алейкум! Кто ты и что здесь делаешь? — спросил Баймурза.
—  Я женщина. Зовут меня Тани Гук. Я не могу ответить на твой салам. А очутилась я здесь по одной причине. Ты чем за­нимаешься? Куда путь держишь? — спросила Тани Гук.
—  Я  видел  во  сне  Малх-Азни и решил на ней жениться,— сказал Баймурза.
—  Ты иди не этим путем, а другим. Если пойдешь этим путем, не добьешься Малх-Азни, так как ее охраняет войско падчаха. Я помогу тебе. Вон видишь холм. Это не холм, а моя мать Жера-Баба.   Подкрадись   к   ней  незаметно  и  скажи: «Баба,   я  твой кант!» — и бросайся в ее объятия. Тогда она посоветует тебе, как добиться Малх-Азни,— сказала Тани Гук.
По совету Тани Гук Баймурза подкрался к Шера-Бабе и со словами: «Баба, я твой кант!» — бросился в ее объятия.
—   Да, ты мой сын! Поведай мне о причине своего прихода,— сказала Жера-Баба.
Выслушала она Баймурзу и говорит:
—  Нет, нет,  так  Малх-Азни не  добиться,  ведь ее  охраняет большое войско падчаха. Но я помогу тебе. Малх-Азни играет с золотой уткой, а я превращу тебя в золотого голубя. Между вой­ском, охраняющим Малх-Азни, и башнями стоит золотой столб.
Ты сядь на верх столба. Воины будут в замешательстве, стрелять в тебя или нет. Затем решат поймать, чтобы Малх-Азни то­бой забавлялась, и принесут тебя к ней. Только так ты сможешь добиться Малх-Азни.
Жера-Баба превратила Баймурзу в голубя. Он взмахнул крыльями, полетел и уселся на верх столба. Некоторые воины го­ворили, что надо убить голубя, другие отговаривали. Наконец ре­шили его поймать. Поймали и бросили в комнату Малх-Азни. Го­лубь примостился в углу комнаты и поглядывал на Малх-Азни. Взглянула на голубя Малх-Азни и сказала:
—  Удивительно,  если ты  действительно  голубь.  Твои глаза очень похожи на глаза Баймурзы, о котором мне так много рас­сказывали.
—  Я и есть Баймурза,— сказал он, и из голубя превратился в юношу.
Тогда Малх-Азни вышла и сказала воинам.
—  Расходитесь, я выхожу замуж.
На рассвете они запрягли коней и собрались ехать домой. Пе­реночевали у Жера-Бабы и поехали.
—  Я бы хотел немного отдохнуть,— сказал  Баймурза и  задремал.
Через   некоторое   время   он  проснулся  и   увидел   плачущую Малх-Азни.
—  Ты плачешь? Ведь я неволить тебя не стану и снова отведу
к твоей башне,— сказал Баймурза.
—  Я плачу из-за надвигающихся черных туч. Когда я вышла из башни, меня хотел украсть сармак. Мне кажется, что эти тучи и есть сармак. Вот почему я плачу,— сказала Малх-Азни.
—  С малолетства не было человека сильнее меня, кроме моего отца. Можешь смело погонять лошадей,— сказал Баймурза.
Не успели они закончить разговор, как перед ними опустился сармак. На человеческом языке он сказал:
—  Давай драться!
Приготовился Баймурза драться. Сармак сказал!
—  Оскорби меня!
—  Я не буду тебя оскорблять. Я увожу твою любимую Малх-Азни. Ты оскорби меня!
Сармак плюнул в Баймурзу ядом. Тогда Баймурза выхватил
шашку и снес сармаку голову.
Без всяких происшествий вместе с Малх-Азнн он прибыл до­мой и рассказал отцу Байбуру, как он освободил семь сыновей Тамбура и дочь и о дальнейших своих приключениях.
Байбур пустил в стену две стрелы — молочную и кровяную: со стены упали три капли молока. Теперь Байбур взобрался на свою железную кровать. Семь дней и семь ночей играли свадьбу и от всего сердца ве­селились на ней.